[Начало игры]

Не спалось. И даже не засыпалось. Давно перевалило за полночь, а в комнате на втором этаже все еще горел яркий свет, сбивая собою все признаки ночи и ослепляя и без того уставшие за весь день глаза. Бьякуран вот уже часа два лежал на спине на диване с закрытыми глазами, прикрывая лицо кистью руки. Улыбаться не тянуло, к тому же, не перед кем, он один, можно побыть и самим собой, даже если себя уже давно потерял. Но это чувство постепенно возвращалось. В мыслях путались события, произошедшие за последние дни. Столько всего навалилось, что даже сам Босс Мельфиоре уже начинал понимать, что продолжись все это и он просто сломается. Казалось бы, это невозможно, - сломаться тому, кто покорил миры, кто по-детски жесток, кто убивает без зазрения совести и колебания, без дрожи в руках, кто способен на такие жестокости, которые мало кому снились. Да, он менялся, но все-таки постепенно и все это не укладывалось в голове.
Джессо приоткрыл глаза и взглянул в потолок, ослепленный светом, он зажмурился и поднялся с дивана. Чуть опустив голову и помотав ею, словно приводя мысли в порядок, Босс Мельфиоре медленно прошел к окну, что было расположено во всю стену, уходя в пол, соединяя собой оба этажа. Приложив ладонь к стеклу, Ран взглянул вниз. Было слишком высоко, он находился на самом последнем этаже этого здания. На улице бушевал ветер, это было видно по кронам деревьев, что располагались у подножия небоскреба. Легкие пушинки снега, снежинками падали с облаков, едва заметным ковром застелая все вокруг. Джессо некоторое время наблюдал за происходящем на улице, размышляя о том, что сам себе удивляется, осознавая свое отношение ко всем этим неожиданным убийствам и смертям его людей. Погребальные Венки значительно сократились, хотя на их место и были взяты другие люди, это все совершенно не меняло положения дел. Хотя безжалостностью Ран и не перестал обладать, но терять своих подчиненных, что принадлежали его Семье, он не собирался, а уж тем более это терпеть. И все эти напасти, в которых обвиняли именно Мельфиоре, а в частности, подозревали их в том, что именно они на все это пошли... все это значительно расстраивало Босса, который только-только начал входить в доверие альянса, который и сам начинал учиться доверять. Это выбивало из колеи даже самого Рана, он просто не мог никак осознать того, что все это происходит на самом деле, а не в его сне или одной из параллельных реальностей. Ему было бы проще поверить в то, что это все не наяву. Слишком сложно осознать то, чего совсем не желал. Парень фальшиво улыбнулся для самого себя, но как только увидел эту улыбку, тут же убрал ее со своих губ, не желая больше видеть этого ужаса. Хотя его улыбки и были всегда практически одинаковыми, для каждого они были разными, и только сам Ран видел то, что именно за ними скрывалось.
Он мог бы простоять так еще долго, но делать этого не собирался. Просто потому, что чувствовал странную усталость, накопившуюся за все это время. Да и дома пока что находились еще не все из Семьи, кто должен был. Как ни крути, а нечто странное беспокоило Бьякурана, что он даже не мог заснуть и не дождаться того, кто еще не вернулся. Пройдя обратно к дивану, Джессо сел на диван, а после практически сразу же лег, предварительно слегка приглушив свет. Вновь положив на лоб запястье, Босс закрыл глаза, пытаясь хоть немного погрузиться в сон.

Тихая поступь по ковру. Как бы обладатель этой мягкой походки не старался скрыть своего присутствия, а Джессо все равно слышал и ощущал, что в комнате кто-то есть. Да и если бы он пропускал из внимания каждый раз подобное приближение, уже давно бы тихо и мирно посапывал в деревянном ящике, спасающим его бренное тело от дождя, ветра и холода плотно прибитой крышкой. Это вряд ли понравилось бы Боссу Мельфиоре, потому он и не плошал в подобных вопросах. Почувствовав присутствие человека совсем близко, Бьякуран не шевельнулся и даже не подал виду, что хоть как-то заметил, что находится в квартире не один. Он часто позволял подчиненным заходить в гости, но чтобы в такое время? Это было немного странно, хотя так может показаться лишь со стороны. В последнее время слишком много чего произошло, потому сюда пускались некоторые личности в любое время дня и ночи, правда, с определенными целями. Но он не слышал стука в дверь. Не хотели будить? Возможно, гадать об этом не было никакого желания. Юный гений почувствовал касание женской руки, ворошащей его волосы.
Я не сплю... Это должно быть заметно. Как интересно.
Джессо позволил заходить в свою квартиру без проверки времени всем тем, кто находился на заданиях, связанных с тем, что происходило вокруг всего альянса Семей, да и не только, как можно было догадываться. Новые напасти стали еще хуже старых, даже если учитывать, что в одной из прошлых непосредственным участником и главным злодеем был сам Бьякуран. Но ведь это же в прошлом, ко всему прочему, его в любом случае не устраивало то, что погибают члены Семьи, не чьей-нибудь, а его, не устраивало это потому, что только он был за них в ответе и только он мог делать с ними все, что пожелает, как бы жестоко это, с одной стороны, не звучало.
Легкая тяжесть на краю дивана - присутствующий человек присел рядом с Боссом. Почему он не дергается и не опасается за свою жизнь или чего-то еще? Враги вряд ли сюда заберутся, их присутствие все равно не окажется незамеченным, к тому же опасность всегда чувствуется практически сразу, а он способен почувствовать жажду убийства, да и вряд ли вообще Бьякуран кому-то понадобился, чтобы избавляться от него таким опрометчивым способом. К тому же, к подобным действиям, как ни крути, было переходить еще рано - сразу заваливать Боссов Семей. Это было, по меньшей мере, глупо, учитывая, что у каждого из них было очень неплохая охрана.
Услышав знакомый голос, Джессо сразу догадался, кто его потревожил. Он приоткрыл глаза и совершенно привычно улыбнулся. Девушка не заметит необъяснимую печаль в его светло-пурпурных глазах, не увидит той лжи и фальши, что скрывает в себе его улыбка, не поймет, что сейчас он думал о том, в какой заднице они все оказались. Этого никто никогда не видел, да и вряд ли увидит. Разве что только тот, кому Ран может хоть немного открыться или тому, кто способен на такую же очаровательную ложь на своих губах и фальшивую честность во взгляде. Только такие люди в полной, или хотя бы частичной, мере осознают всю преданность лишь самому себе.
- Этель-чан, - как всегда, слащаво произнес Босс Мельфиоре. Да, они не в Японии сейчас, но подобные привычки так сложно бросать или менять, ко всему прочему, Рана забавляло обращаться подобным образом к своим подчиненным. - Я не слежу за временем, так что все в порядке.
Приподнявшись с дивана, Джессо дал понять Гетти, что хочет встать с белоснежной "перины", на которой так хорошо лежал. Пройдя к столу, Бьякуран двумя пальцами достал из пакета кусочек суфле и, рассмотрев хорошенько, закинул себе в рот, не убирая с лица все ту же счастливую улыбку. Подойдя к окну, парень некоторое время посмотрел на город, после чего полу развернулся к девушке и, в один момент став довольно-таки серьезным, обратился к ней.
- Ну и что же ты мне расскажешь? Нашла что-нибудь?
Внимательно, практически пронзительно, посмотрев на Этель, Ран в секунду вновь натянул на губы улыбку и сунул левую руку в карман джинсов, ожидая уже хотя бы каких-нибудь новостей.

Продолжая улыбаться, Бьякуран прикрыл глаза, из-за чего сама улыбка стала казаться более мягкой из-за появившейся в глазах грусти. Но после того, как парень моргнул, все это пропало и он просто отвернулся к окну, глядя через стекло на улицу. Почему-то он часто любил здесь стоять и смотреть, что происходит снаружи, за пределами этих четырех стен. Но сейчас снег застилал большую часть обзора, хотя казалось, что еще пять минут назад ничего не было. А, может, и не казалось вовсе, а так все и было. Ран не задумывался на этот счет, ему было не до того.
- Постучишься как-нибудь в другой раз.
Уж Босс Мельфиоре был точно уверен в том, что девушке, да и не ей одной, еще не раз придется навещать их Небо, дабы докладывать о чем-то или что-то еще, связанное с подобным. Так что, они все и стучать научаться и в ножки кланяться, если это сильно понадобиться. Хотя, конечно, о последнем Бьякуран вряд ли будет просить и, даже, приказывать. Это был всего лишь факт, от которого не избавишься никак. Его боялись, уважали, любили, ему симпатизировали, его ненавидели, хотели убить и так далее. У каждого к этому человеку было свое отношение, так что парень привык практически никому не доверять. Зато практически все доверяли ему. Все, кто был в его Семье. И даже Юни, казалось, начинала проникаться легким доверием к Рану. Тогда почему же остальные не могут понять, что захватывать миры уже не входит в планы юного Неба Мельфиоре? Некоторые не умеют что-то или кого-то прощать и принимать. Даже не пытаются заглянуть поглубже, чтобы убедиться в их честности и искренности.
- Все-таки, работали профессионалы. Конечно. Вария в этом случае идеально подходит для подозрения из-за своего профессионализма, а Мельфиоре - из-за прошлой жестокости.
Это больше были мысли вслух. И всего лишь констатировали и так всем давно известные факты, которые никак и ничем не смогут никому помочь, как ты их не выкрути. Прошлая жажда власти Джессо тоже, на все сто процентов, сказывалась на этих подозрениях. Быть в одной упряжке с кем-то, конечно, не так обидно, да и не так одиноко. Но даже Бьякуран не могу понять, как Вонгола могла подозревать Варию в предательстве. Эти, столь преданные Семье, люди, перешагнувшие через себя, свои принципы и устои, помогали Тсунаеши-куну в битве против самого же Рана, пусть и в другой реальности. Но это было и этого не отнимешь. А сам отряд независимых убийц Вонголы в любом мире был всегда предан Семье, какие бы конфликты между всеми ними не происходили. И чтобы все эти люди предали Вонголу и убили, мало того, что людей из других семей, так еще и из своей, задействовав тех, кто не в ходил в мафию, ну или просто стоял рядом с ней. Это было не понятно. Но разбираться с этим должна сама Вария, у Бьякурана же есть свои собственные заботы и проблемы, с которыми надо справляться в любом случае.
На то, что Туман не отступит, Ран ничего не ответил. Конечно, он не хотел и не собирался заставлять девушку постоянно ходить кругами, как цепной пес, и следить за тем, что происходит, моментально ловя все следи и тут же их проверяя, чтобы, не дай бог, не упустить малейшую зацепку. Но если она так хочет - он все равно не станет ее останавливать, хотя своего Босса Этель послушается без возражений, он это знал. Но даже такая помощь от отчаяния могла очень даже пригодиться. Ко всему прочему, не факт, что Небо Мельфиоре перестанет давать задания Гетти. По пути их выполнения она как раз сможет параллельно наблюдать за тем, как продвигаются их дела в поисках возможных следов.
- Не стоит так злиться, Этель-чан.
Бьякуран повернулся к девушке лицом и вновь улыбнулся. На этот раз в улыбке не содержалось отчаяния и прочей ерунды, которой он страдал до этого. Потому что подле него было еще одно Небо, которое всегда было чистым и ясным, словно постоянно освещено солнцем, прогоняющим все возможные тучи. С такими голубыми, практически синими, глазами невозможно светиться меньше. А согревающая улыбка этой юной аркобалено, когда-то даже Рана заставила встать на сторону этого молодого Неба.
- Юни-чан обязательно поможет нам.
Да, так и было. Недавно Джессо связывался с Джиглио Неро. Девочка собиралась провернуть что-то, но даже она сама не была уверена в том, что у нее это обязательно получится. Зато оба Босса Мельфиоре были уверены, что юную особу не смогут прогнать, не выслушав.
- Мы должны немного подождать, чтобы продолжить что-то выяснять. Иначе сделаем только хуже.
На последних словах Бьякуран стал серьезным, убрав все улыбки и прочую лабуду. Он действительно рассчитывал на Юни, на ее способности дипломатии и прочего. Но почему, почему она ничего не говорит о будущем? Неужели, она его не знает? Или просто не хочет говорить о том, в чем и сама не уверена? Но ведь девочка никогда не ошибалась.
Да что же такое происходит?..
Чуть опустив голову, Бьякуран прикрыл глаза сильнее, из-за чего взгляд получился озлобленным и в совершенстве своем недовольным. Он смотрел исподлобья куда-то вперед, продолжая стоять лицом к Этель. Он не мог видеть будущее, но он чувствовал, что дело - дрянь.

Двор ==>
Ответ Кикё оставил просто для воображения Блюбелл. Вариант со сверлением уже отпал. Теперь у неё было, над чем подумать в перерывах между просмотром телевизора и чтением комиксов. Однообразие, все же угнетает.
- Я постараюсь. Я скажу тебе, когда придумаю.
Всю дорогу до места назначения мысли Блюбелл были заняты придумыванием способа вкрутить болт в голову Закуро, не убив его.
«Чтобы убить его, нужно вкрутить болт в мозги. А у него их нет. Так что можно и так попробовать! Чего же я мучаюсь тогда?»
Эта мысль несказанно обрадовала Блюбелл, и она расплылась в веселой улыбке. Теперь и не стоит утруждаться и думать. Правда, придется искать другое занятие, чтобы разбавить свои будни. Может, приготовить чего-нибудь? Блю давно хотела научиться самой готовить свои любимые вкусности. Пирожки, чизкейки, торты… А то пока дождешься – с голоду помрешь. Конечно, марать руки не очень-то хотелось. Но придется идти на некоторые жертвы.
  Как только Кикё отворил двери пентхауса, мысли Блюбелл сразу улетучились. Она лишь относительно слышал, что говорил Кикё. Что-то про Варию и про того человека, которого он привел. Это было уже не важно. В помещении находился он – Бьякуран. Но находившуюся рядом Этель Блю не обратила ни малейшего внимания. Да и кто она такая? Особенно когда есть Бьякуран.
Блю не видела его уже давно. Ну, для девочки даже час разлуки с любимым Боссом – уже трагедия. Глаза девочки радостно заискрились, и она, не собираясь тянуть больше ни секунды после окончания монолога Кикё, подбежала к Боссу и, буквально напрыгнув, крепко обняла.
- Бьякуран, я скучала!